Заявление Премьер-министра о докладе Комиссии по Ираку: 6 июля 2016
Премьер-министр Дэвид Кэмерон сделал заявление перед членами Палаты Общин после публикации Доклада Комиссии о военной кампании в Ираке.
Вступительная часть
Господин Спикер, сегодня утром Сэр Джон Чилкот опубликовал доклад независимой комиссии об участии в Иракской кампании.
Это тяжелый день для всех семей, потерявших своих близких
Они ожидали публикации этого доклада слишком долго, и сегодня мы должны в первую очередь подумать о них.
Несмотря на горе и гнев, я надеюсь, они смогли найти для себя хотя бы толику утешения, увидев, насколько глубоко и тщательно проработан этого доклад.
Родные и близкие, прежде всего, испытают небольшое успокоение, осознав, что мы никогда не забудем неоценимую службу и жертву их сыновей, дочерей, мужей и жен: 179 британских служащих и 23 гражданских лиц, которые отдали жизнь за нашу страну.
Мы должны также всегда помнить о тысячах других людей, которые пострадали от тяжелых увечий, изменивших их жизнь; сегодня мы должны принять на себя обязательство позаботиться о них в течение всей их жизни.
Господин Спикер, доклад был бы готов раньше, если бы наша партия и оппозиция потребовали бы его составления еще в 2006 году.
Однако я уверен, что члены Палаты Общин поддержат меня в выражении признательности Сэру Джону и его Тайным Советникам, включая покойного Сэра Мартина Гилберта, который, к сожалению, ушел из жизни в то время, когда работа над докладом еще велась.
Господин Спикер, доклад был составлен абсолютно независимой комиссией.
Министры Правительства не имели возможности ознакомиться с ним до утра вчерашнего дня. Секретарь Кабинета министров обеспечил Сэру Джону полный доступ к правительственным документам.
Это являлось беспрецедентным рассекречиванием документов Объединенного разведывательного комитета (JIC), ключевых протоколов заседаний Кабинета, протоколов встреч и переговоров Премьер-министра Великобритании и Президента Америки, а также 31 личной записки исполнявшего на тот момент обязанности Премьер- Министра Тони Блэра Президенту Джорджу Уокеру Бушу.
В рамках данного доклада также были учтены показания более чем 150 свидетелей; доклад содержит 2,6 млн. слов, 13 томов, и на его составление затрачено более 10 млн. фунтов стерлингов.
Очевидно, что члены Палаты Общин выразят желание изучить материалы данного доклада, а также провести его тщательное рассмотрение в формате дебатов. Я распоряжаюсь о проведении 2-дневных дебатов на следующей неделе.
Полученные данные
Господин Спикер, существует ряд вопросов касательно в отношении Ирака, которые нам справедливо задают. Выступили ли мы в войну, исходя из ложных предпосылок? Все ли решения были приняты надлежащим образом с учетом правовых рекомендаций? Была ли операция тщательно спланирована? Были ли мы готовы к последствиям изначального конфликта? Предоставили ли мы соответствующее финансирование и оснащение нашим вооруженным силам? Обеспечили ли достаточное финансирование и оснащение Перед тем, как обратиться к урокам, которые, по моему мнению, необходимо извлечь, я попытаюсь сделать краткое резюме основных полученных по этим вопросам данных.
Вступили ли мы в войну, исходя из ложных предпосылок?
Господин Спикер, вступление в войну обосновывается рядом причин, включая опасность, которую Саддам Хусейн представлял для своего народа и региона, а также необходимость соблюдения положений Резолюций ООН.
Тем не менее, как помнят все члены Палаты Общин, главным обстоятельством для правительства был вопрос об оружии массового уничтожения.
По данным Сэра Джона, США и Великобритания были убеждены в том, что при Саддаме Хусейне государство обладало химическим и биологическим потенциалом, а также, что он намеревался развивать ядерный потенциал страны и активно придерживался политики введения в заблуждение и скрытности.
Поэтому для такого убеждения имелись обоснованные причины.
В предыдущие годы правления Саддама было разработано биологическое оружие, которое применялось против курдского мирного населения и иранских военнослужащих.
На протяжении многих лет он неоднократно уклонялся от проведения международных инспекций химического оружия.
И в докладе явно указано, что разведывательные и политические структуры сообщали правительству, что Саддам действительно обладает военным потенциалом и стремится его наращивать
Однако, как известно, к 2003 году данное устоявшееся убеждение более не соответствовало реальности.
Сэр Джон заявляет: «Объединенный разведывательный комитет и политические службы ни разу не выдвигали предположения и не рассматривали возможность того, что Ирак более не владел химическим, биологическим или ядерным оружием или программами».
И, как указано в докладе, покойный Робин Кук говорил, что можно было бы прийти к иным выводам, если бы эти данные были проверены.
Господин Спикер, вследствие событий 11 сентября, по понятным причинам, Америка была также обеспокоена риском того, что оружие массового поражения попадет в руки террористов.
Сэр Джон считает, что хотя опасения, связанные с возможным сращением проблемы распространения ОМУ и проблемы терроризма, были обоснованы, убеждение Объединенного разведывательного комитета в том, что Ирак представлял собой такую угрозу, не было подтверждено какими-либо фактами. «В представленной Объединенным разведывательным комитетом оценке не было оснований утверждать, что Ирак представлял подобную угрозу».
Господин Спикер, что касается вопроса разведки, Сэр Джон не нашел доказательств того, что разведка была вовлечена ненадлежащим образом, или что администрация Премьер-министра – или господин Блэр лично – неправомерно оказал(а) влияние при составлении досье от сентября 2002 года, однако Сэр Джон установил, что использование материалов Объединенного разведывательного комитета в публичном докладе не привело к достаточно четкому отображению недостатков и тонкостей оценки. По его словам, разведка однозначно не установила, что при Саддаме Хусейне продолжалось производство химического и биологического оружия, или, что разработка ядерного оружия не была прекращена. Также он отмечает, что Объединенный разведывательный комитет должен был донести это до сведения господина Блэра. Более того, по оценке Сэра Джона, степень уверенности в публичных заявлениях правительства была выше, чем в оценках, предлагаемых Объединенным разведывательным комитетом. К тому же, существовала неясность в различиях между оценкой Объединенного разведывательного комитета и представлениях самого господина Блэра. Рассматривая текст вступительной речи господина Блэра к досье от сентября 2002 года, сэр Джон находит «различия между представлениями господина Блэра и подлинными суждениями Объединенного разведывательного комитета» Однако Сэр Джон, по своим словам, не ставит под вопрос представления господина Блэра, также он не оспаривает его законную роль в защите государственной политики.
Было ли это законно?
Обращаясь к правовой составляющей, доклад, я цитирую, «не содержит правовой оценки участия Великобритании в войне». Тем не менее, в нем приводятся правовые рекомендации Генерального прокурора, представленные в то время и которыми руководствовалось правительство, и они гласят, что существовало правовое основание для предпринятых шагов. Однако Сэр Джон весьма критично оценивает процесс предоставления и обсуждения правовых рекомендаций, по его словам, я цитирую, «окончательное решение о существовании правового обоснования участия Великобритании в войне было принято при крайне неубедительных обстоятельствах». Я уверен, что Вы, почтенные дамы и господа, выразите желание подробно изучить данную часть доклада. Также Сэр Джон обнаружил, что не все возможности решения проблемы дипломатическим путем были исчерпаны, и «таким образом, военные действия не могли рассматриваться как единственное оставшееся средство урегулирования конфликта». По словам Сэра Джона, в момент, когда соблюдение положений второй резолюции Совета Безопасности ООН было недостижимо, Великобритания должна была активнее использовать возможности решения проблемы дипломатическим путем, в том числе предоставить инспекторам дополнительное время для завершения работы.
Были ли решения приняты надлежащим образом?
В рамках рассмотрения вопроса о принятия решений в докладе тщательно описаны подтвержденные документами процессы. До решения об участии в войне в Кабинете Министров было проведено совещание. И ряд министров, включая Министра иностранных дел и Министра обороны, сыграли существенную роль при принятии решения. Тем не менее, в докладе содержится определенная критика процесса принятия решений. В частности, когда речь зашла о вариантах ведения военных действий, было очевидно, что члены Кабинета министров и Комитета Кабинета министров никогда должным образом не обсуждали этот вопрос. Принимаемые меры зачастую носили неформальный и нерегулярный характер, а также неоднократно исходили от небольшой группы министров и советников, более того, периодически не документировались в надлежащем порядке. Также Сэр Джон обнаружил, что в решающих моментах господин Блэр направлял личные уведомления и важные комментарии господину Бушу, однако такие уведомления и комментарии не выносились на обсуждение и не согласовывались с членами Кабинета. Но все же когда Сэр Джон делает критические замечания в отношении процесса, включая способ использования и предоставления информации, он напрямую не заявляет, что на каком-либо этапе были предприняты умышленные попытки ввести граждан в заблуждение.
Была ли операция тщательно спланирована?
Господин Спикер, говоря о планировании операций, изначальное вторжение проходило в достаточно сжатые сроки, и мы должны гордиться тем, чего так быстро достигли наши вооруженные силы. Помимо того, что военные не имели достаточного времени для планирования вторжения с юга. Такая ситуация возникла по причине того, что предполагалось, что действия будут проходить на севере, до тех пор пока Турция не приняла запоздалое решение отказать в пропуске через свою территорию. Здесь также не затронуты вопросы оснащения, к которым я обращусь позже.
Были ли мы готовы к последствиям изначального конфликта?
При рассмотрении проблемы планирования возникает большой вопрос относительно последствий первой операции.
Сэр Джон обнаружил, что «в момент вторжения правительство Великобритании не могло прийти к заключению, что были составлены удовлетворительные планы, а также проведены подготовительные работы для решения заранее известных пост-конфликтных проблем и рисков, связанных с конфликтом в Ираке».
Он добавляет, что правительство «не осуществляло четкого министерского контроля пост-конфликтной стратегии, планирования и подготовительноq деятельности, а также отсутствовала эффективная координация работы правительственных департаментов», более того, правительство «не смогло корректно проанализировать эти риски и обеспечить управление ими».
Правительство (здесь я имею в виду должностных лиц, военное руководство и министров) твердо верило в предположение о том, что американцы разработали план, что ООН сыграет важную роль, что международное сообщество примет на себя часть обязательств, и что участие Великобритании завершится по прошествии 3-4 месяцев вслед за окончанием конфликта.
Сэр Джон в заключение заявляет, что неспособность правительства должным образом подготовиться к последствиям конфликта «снизила вероятность достижения стратегических целей Великобритании в Ираке».
Также Сэр Джон уверяет, что возникновение таких пост-конфликтных проблем можно было предвидеть заранее, а не после произошедших событий.
Оснащение и войска
При рассмотрении вопроса оснащения и войск Сэр Джон явно дает понять, что Великобритания не смогла сопоставить ресурсы и цели. Сэр Джон однозначно заявляет, что «не следовало мириться с задержкой в поставке средних бронированных автомобилей, а также с неспособностью обеспечить вооруженные силы Великобритании … средствами слежения и разведки и вертолетами». Также он говорит о том, что «Министерство обороны медленно реагировало на угрозу, исходившую от самодельных взрывных устройств в Ираке». В докладе определены моменты, когда было возможно провести коренную переоценку подхода к ситуации в Ираке в целом и количества необходимых ресурсов. Но, несмотря на ряд предупреждений от командующих действующей армией, такая переоценка не была осуществлена. Более того, на протяжении первых 4 лет отсутствовало «политическое положение, которое бы определяло приемлемый уровень риска в отношении вооруженных сил Великобритании, а также неясно, кто нес ответственность за управление такими рисками». Сэр Джон также обнаружил, что правительство (в особенности военное руководство) были слишком нацелены вывод из Ирака и планирование переброски войск в Афганистан в 2006 году, и впоследствии усилия были ослаблены.
Общая характеристика
Сэр Джон приходит к выводу, что, хотя Тони Блэр и преуспел в том, чтобы убедить Америку вернуться в ООН в 2002 году, ему не удалось изменить позицию США по другим важным вопросам.
И что “при отсутствии голосов большинства в Совете Безопасности в пользу военных действий на тот момент Великобритания подрывала авторитет Совета Безопасности”
И хотя Премьер-министр Великобритании был обязан внимательно отнестись к оценке возможного ущерба особым отношениям, который мог быть нанесен не поддержи он США, сэр Джон сомневается в том, что отказ ввести свои войска в данном случае привел бы к разрыву партнерства.
Он говорит, что между амбициозными целями Великобритании и средствами, которые правительство готово было выделить на их реализацию, было существенное расхождение. И даже с привлечением большего количества ресурсов, обстоятельства вторжения затрудняли достижение реальных существенных результатов.
И хотя территориальная целостность Ирака не была нарушена, вскрылись глубокие межконфессиональные розни, и жертвы среди гражданского населения Ирака исчислялись тысячами.
И, хотя эти розни не были созданы международной коалицией, сэр Джон считает, что они были усугублены ее действиями, в том числе посредством мер по устранению от власти Баасистской партии, и эти расхождения не были преодолены в рамках эффективной программы примирения. В целом сэр Джон считает, что политика Правительства Ее Величества не привела к реализации стратегических целей и способствовала дальнейшему становлению Аль-Каиды.
Уроки, которые нам необходимо извлечь
Господин Спикер, несомненно, что вопрос о вступлении в войну был вынесен на голосование в Палате Общин, и члены правящей партии и оппозиции, которые проголосовали за начало боевых действий, также должны принять на себя справедливую долю ответственности.
Мы не можем обернуть время вспять.
Но мы должны быть уверены, что были извлечены соответствующие уроки и предприняты надлежащие действия.
Я бы хотел кратко осветить данный вопрос и обратиться к проблеме механизма правительства, надлежащих процессуальных действий, культуры и планирования.
Однако, во-первых, я бы хотел отметить, что правильное понимание всех этих проблем не гарантирует успеха военного вмешательства.
Обращаясь к примеру Ливии, я уверен, что интервенция с целью остановить Каддафи, массово уничтожающего население своей страны, была правомерной.
В данном случае действия были основаны на резолюции Совета Безопасности ООН.
Были предприняты надлежащие процессуальные меры. Мы исходили из полученных всесторонних рекомендаций в отношении всех ключевых вопросов, и мы не вводили свои войска.
Вместо этого мы работали с переходным правительством в Ливии.
Однако подобное правильное восприятие ситуации не делает риски, связанные с интервенцией, менее масштабными.
И сложная ситуация в Ливии на сегодняшний день очевидна для каждого.
Господин Спикер, ознакомившись с данным докладом, в качестве Премьер-министра, осуществляющего должностные обязанности на протяжении последних 6 лет, я выражаю уверенность, что существуют определенные уроки, которые нам необходимо извлечь в настоящий момент и в будущем.
Во-первых, вступление в войну всегда должно быть последним средством, к которому необходимо прибегать только в случае, если все остальные эффективные альтернативные методы исчерпаны.
Во-вторых, механизм правительства играет существенную роль.
По этой причине в первый день после вступления в должность я основал Национальный Совет Безопасности для обеспечения надлежащей координации процесса принятия решений в рамках всего правительства, включая структуры, ответственные за внутреннюю безопасность страны.
Этот Совет не является простым заседанием министров, он обладает достаточной компетенцией в отношении деятельности штаба главнокомандующего, Председателя Объединенного разведывательного комитета, глав служб разведки и соответствующих старших должностных лиц.
Генеральный прокурор в настоящий момент также является членом Национального Совета Безопасности.
Я также включил Первого советника по национальной безопасности Великобритании с должным образом сформированной командой в Секретариат Кабинета министров для обеспечения связи между всеми ключевыми элементами аппарата национальной безопасности нашей страны.
В работе механизма национальной безопасности также используется опыт и знания неправительственных экспертов.
Это помогает нам постоянно противодействовать формированию устоявшихся мнений и избегать коллективного мышления.
Господин Спикер, сегодня было бы невозможно принять необдуманное решение о вводе войск без всестороннего и критического обсуждения в рамках Национального Совета Безопасности с учетом всех документов, включая письменные правовые рекомендации, подготовленные и проверенные всеми соответствующими структурами, а также при надлежащем ведении протоколов решений.
В-третьих, я бы хотел выразить несогласие со сформировавшейся формой ведения дел Премьер-министра.
Важнейшим аспектом правильного процесса принятия решений является создание Премьер-министром среды, в которой должностные лица и иные эксперты могут смело ставить под вопрос существующую политику и точку зрения министров, включая Премьер-министра, не страшась последствий и не ожидая покровительства.
Очевидно, что сегодня все члены Национального Совета Безопасности действительно могут свободно выражать свое мнение.
В-четвертых, если необходимо принять трудное решение об интервенции в другие государства, важным элементом является правильное планирование, поскольку последствия играют огромную роль.
Нам известно, что задача переустройства эффективного правления весьма обширна.
По этой причине был создан Фонд предотвращения конфликтов, содействия стабильности и безопасности, более того, были укреплены позиции межправительственного стабилизационного блока, и в рамках пост-конфликтных ситуаций эксперты могут быть привлечены в любую точку мира по первому требованию.
Скажу честно, что ни одна из этих мер не была бы осуществима, если бы не было принято важное в истории решение о выделении 0,7% валового национального дохода нашей страны на помощь другим государствам.
Большая часть этих средств затрачена на помощь странам, пострадавшим в ходе конфликтов, и нестабильным государствам, содействие принимало форму пост-конфликтного планирования, а также это были действия, направленные на предотвращение зарождающихся конфликтов.
И в-пятых, мы должны быть уверены, что наши вооруженные силы всегда надлежащим образом оснащены и обеспечены необходимыми ресурсами.
Для этого теперь проводится регулярный обзор стратегической обороны и безопасности, чтобы убедиться в том, что мы обладаем достаточными ресурсами для осуществления задач национальной стратегии безопасности.
Мы также должны выполнять обязательства перед НАТО и предоставлять 2% ВВП нашей страны для целей защиты и планирования, а также инвестировать как минимум 178 миллиардов фунтов стерлингов в сферу разработки новейшего военного оснащения в рамках следующей декады.
Мы также предусмотрели в законодательстве договор о вооруженных силах, где установлено, что нашим военнослужащим и их семьям предоставлены соответствующие условия и обеспечено должное уважение.
Господин Спикер, отправление наших доблестных военнослужащих на поле боя без достаточной для того причины было неприемлемо, и не принимая во внимание все иные уроки, извлеченные из данного конфликта, мы все должны дать клятву, что подобная ситуация никогда не повторится.
Господин Спикер, из этого доклада будут извлечены и другие уроки, и сегодня я заявляю, что это обязательно будет сделано.
Уроки, извлекать которые было бы неверно
Господин Спикер, размышляя над этим докладом и собственным опытом работы в должности Премьер-министра в течение последних 6 лет, я прихожу к выводу, что существуют также и некоторые уроки, которые нам в данной ситуации, я считаю, извлекать не следует. Во-первых, было бы неверным прийти к заключению о том, что нам не стоит поддерживать наших американских союзников в то время, как существует угроза нашим общим интересам безопасности. Мы никогда не должны бояться говорить откровенно и честно, как и следует всегда поступать лучшим друзьям. И в случаях, когда мы совместно задействуем войска, нужно иметь структуру, посредством которой можно должным образом выразить наши взгляды и разрешить разногласия. Однако по-прежнему верно то, что Великобритания и Америка имеют одни и те же фундаментальные ценности, что у Великобритании нет лучшего друга и союзника в мире, чем Америка, и что наше партнерство остается столь же важным для нашей безопасности и процветания, что и всегда. Во-вторых, я считаю, что было бы ошибкой прийти к выводу о том, что мы не можем полагаться на заключения наших блестящих и упорно работающих разведывательных служб. Мы знаем, в каком долгу перед ними за то, что они обеспечивают нашу охрану каждый день, круглый год. С ноября 2014 года они позволили нам предотвратить 7 различных запланированных террористических атак на улицах Великобритании. О чем свидетельствует данный доклад, так этом о том, что необходимо проводить надлежащие границы между процессом оценки разведывательных данных и формированием политики, из них вытекающей. И в результате реформ, осуществленных с момента опубликования отчета Батлера, этого мы и достигли. В-третьих, было бы совершенно неправильным заключить, что наши вооруженные силы не способны успешно выполнять задачи в любой точке мира. Многие упомянутые в данном докладе неудачи не стали непосредственно результатом действий вооруженных сил в ходе операции в Ираке, но были обусловлены ошибками в планировании, допущенными еще до того, как был сделан первый выстрел. Не существует никаких сомнений в том, что вооруженные силы Великобритании по-прежнему остаются предметом зависти для всего мира, а решения, принятые нами для того, чтобы обеспечить у них наличие должных ресурсов, станут гарантией того, что такими они и останутся. Наконец, нам не стоит делать вывод о том, что введение войск всегда является неправильным. Несомненно, есть случаи, когда введение войск является правильным шагом, - что наша страна и сделала успешно в Сьерра-Леоне и Косово. И я уверен, что многие в этой Палате согласятся со мной в том, что в недавнем прошлом были случаи, когда нам стоило задействовать войска, но мы этого не сделали, - не смогли, например, предотвратить геноцид в Руанде и Сребренице. Вопрос о военном вмешательстве не прост. Ведение боевых действий не всегда самая сложная часть. Зачастую, последующее построение государства представляет собой гораздо более сложную задачу. Не следует быть наивными, думая, что лишь потому, что у нас подготовлены наилучшие планы, в реальном мире все пойдет не так. И, равным образом, что лишь потому, что военное вмешательство представляет трудности, не бывает таких случаев, когда оно является правильным и необходимым. Да, Великобритания извлекла и будет и дальше извлекать уроки из этого отчета. Но как и в случае с введение наших войск против ДАИШ в Ираке и Сирии в настоящее время, Великобритания не должна и не станет уклоняться от своей роли на мировой арене и не оставит свой народ незащищенным.